Карт-бланш - Страница 61

— Кто знает. Главный у них Хайдт, однако он легко отвлекается. А Данн всегда сосредоточен и подозрителен. Поэтому, на мой взгляд, более опасен.

— Коммандер, — позвал его Нкоси, открывая потрепанный портфель. — Вот, пришло в штаб на ваше имя. — Он вытащил толстый конверт.

Вскрыв конверт, Бонд обнаружил внутри десять тысяч рандов старыми купюрами, фальшивый южноафриканский паспорт, несколько кредитных и дебетовую карту — все на имя Юджина Дж. Терона. Отдел «И» снова сработал как по маслу.

К документам прилагалась записка: «Бессрочная бронь в гостинице „Тейбл-Маунтин“, номер с видом на бухту».

Бонд уложил все в карман.

— Теперь насчет «Лодж-клуба», где мы вечером встречаемся с Хайдтом. Что за место?

— Для меня дороговато, — отозвался Нкоси.

— Ресторан и зал для приемов, — ответила Йордан. — Я туда тоже не ходок. Раньше там был частный охотничий клуб. Только для белых мужчин. Потом, после выборов в девяносто четвертом, когда к власти пришла АНК, владельцы клуба предпочли его расформировать и продать помещение, лишь бы не делать открытый доступ. Против черных и цветных они в принципе ничего не имели, но пустить женщин — ни в какую. У вас, Джеймс, наверняка таких клубов нет, правда?

Бонд не стал разбивать ее уверенность.

— В моем любимом лондонском клубе полная демократия. Каждый волен вступить — и спустить за игорным столом какие угодно деньги. Я так и делаю. С поразительной регулярностью, надо сказать.

Нкоси рассмеялся.

— Будете в Лондоне, я вас с удовольствием туда свожу, — пообещал он Йордан.

Судя по гневному взгляду, она восприняла его слова как нахальное заигрывание.

— Давайте я вас отвезу в гостиницу, — с серьезным видом предложил высокий полицейский. — Думаю, пора уходить из полиции ЮАР — если вы мне подыщете работу в Англии, коммандер.

Чтобы работать в ГМП или МИ-6, надо быть гражданином Британии и чтобы хотя бы один из родителей тоже был британцем или имел прочные связи с Британией. Существует и ценз оседлости.

— А что, я ведь в этой секретной операции, — Нкоси обвел комнату рукой, — неплохие актерские данные проявил. Перееду в Лондон, буду работать в Уэст-Энде. Это там все знаменитые театры, правильно?

— В общем, да. — Бонд уже много лет не заходил в театр по личной инициативе.

— Наверняка меня ждет успех, — продолжал молодой полисмен. — Шекспир — моя слабость. И Дэвид Мамет тоже неплох. Определенно.

Судя по всему, под начальством Бхеки Йордан Нкоси не часто выпадала возможность блеснуть остроумием.

Глава 37

Отель располагался в фешенебельном районе Грин-Пойнт, у самой Столовой бухты. В старом шестиэтажном здании, классическом образчике капско-голландского стиля, и вокруг него — всюду проступали плохо скрытые следы колониальной эпохи: тщательно спланированный парк, за которым теперь прилежно ухаживал целый отряд рабочих; вежливая строгость напоминаний про дресс-код в ресторане; белоснежная униформа незаметной, но вездесущей прислуги; ротанговая мебель просторной веранды с видом на Залив.

Еще один намек: у мистера Терона поинтересовались, нужен ли ему персональный слуга. Он отказался.

Преуспевающий бизнесмен-африканер из Дурбана, будь он добропорядочный торговец компьютерами или злодей с десятком тысяч трупов на переработку, непременно остановился бы в гостинице вроде «Тейбл-Маунтин» — с вычурным вензелем «ТМ» на мраморном полу и дорогих салфетках.

От входа Бонд направился к лифту, как вдруг почувствовал: что-то не так. Он нырнул в магазинчик и купил совершенно ненужную пену для бритья, затем вернулся и налил себе фруктового сока из большого прозрачного сосуда, что стоял на стойке в окружении лиловых цветов джакаранды и белых роз.

Похоже, за ним следят. Бонд резко повернул голову в сторону сосуда с соком — какая-то тень столь же стремительно скрылась.

«Большие перспективы — сплошные детективы…»

Разумеется, любой агент немного параноик, и иногда прохожий — это просто прохожий, а любопытный взгляд — лишь любопытство. Да и вообще, в шпионском ремесле всего не предусмотришь: если вас очень сильно хотят убить, то своего добьются. Бонд выбросил из головы мысли о «хвосте» и поднялся на второй этаж.

Двери номеров выходили на открытую галерею, с которой просматривался холл отеля. Бонд зашел в номер и закрылся на замок и цепочку.

Он бросил чемодан на постель и задернул занавески, после чего сложил все, что хоть как-то связывало его с Джеймсом Бондом, в специальную углепластиковую папку, которую запер на электронный замок. Навалившись плечом, приподнял край комода и сунул папку в образовавшуюся щель. Разумеется, ее могут украсть, но замок настроен на отпечаток пальца, и при попытке его открыть шифрованное сообщение мгновенно уйдет в подразделение «С» Группы международных программ, а Билл Таннер отправит команду «срочное погружение» — агент раскрыт.

Бонд заказал в номер клубный сандвич с темным элем «Гилрой» и пошел в душ. Когда в дверь позвонили, он, уже переодевшийся в серые брюки и черную рубашку-поло, пригладил влажные волосы, выглянул в глазок и впустил официанта.

Поднос отправился на маленький столик, а на счете Бонд собственноручно вывел «Ю. Дж. Терон» — почерк не подделывался никогда, даже при работе под прикрытием. Официант с явной радостью сунул в карман чаевые. Бонд проводил парня до двери и, прежде чем опять закрыться на цепочку, по привычке осмотрел галерею и холл.

«Проклятие!»

Бонд посмотрел на сандвич с сожалением, а на пиво и вовсе с неприкрытой тоской, обулся и распахнул чемодан. Накрутив на ствол «вальтера» глушитель «Гемтех», слегка оттянул затвор и убедился, что патрон в стволе. Затем положил пистолет на поднос и прикрыл сегодняшним номером «Кейп таймс».