Карт-бланш - Страница 54


К оглавлению

54

Кроме этого, он выяснил ее возраст — тридцать два и семейное положение — в разводе.

Уорент-офицер Нкоси, развернувшись вполоборота, посмотрел на мобильный Бонда и с улыбкой похвалил:

— Хорошая у вас игрушка, коммандер.

— Квалене! — одернула его Йордан.

Улыбка мигом исчезла, и Квалене снова уставился в боковое зеркало.

Йордан презрительно покосилась на телефон Бонда.

— Едем ко мне в штаб, будем думать, как подобраться к Северану Хайдту. Я работала с вашим подполковником Таннером, когда он еще был в МИ-6, поэтому согласилась помочь. Он человек толковый и очень предан своему делу. Кроме того, истинный джентльмен.

Намекает, что Бонд в отличие от Таннера не джентльмен? Его несколько задело, что она так болезненно восприняла невинную — в самом деле невинную — улыбку в зале прилета. Он ведь наверняка не первый мужчина, кто кидает в ее сторону выразительные взгляды.

— Хайдт у себя в офисе? — спросил Бонд.

— Точно, — подтвердил Нкоси. — Они оба с Найлом Данном в Кейптауне. Мы с сержантом Мбалулой проследили за ними от аэропорта. С ними еще женщина была.

— Наблюдение установлено?

— Так точно. Наша схема видеонаблюдения сделана по образцу лондонской, поэтому в центре везде камеры. Сейчас Хайдт в офисе, за ним следят с центрального поста. Если покинет здание, «поведем», куда бы он ни направился. У нас тоже кое-какие игрушки имеются, коммандер.

Бонд улыбнулся в ответ.

— Вы говорили про злоумышленника в аэропорту… — напомнил он Йордан.

— Иммиграционная служба сообщила, что одновременно с вами прибыл человек из Абу-Даби. С поддельным британским паспортом. Но подделка обнаружилась, когда он уже прошел таможню и исчез в неизвестном направлении.

Тот медведь, которого он принял за встречающего? Или тип в синей куртке из торгового центра в Дубае? Бонд описал обоих.

— Не знаю, — буркнула Йордан. — Как уже сказала, у нас только документальное свидетельство. И поскольку отследить этого человека не удалось, я решила, что не стоит встречать вас в зале прилетов лично, поэтому послала своих сотрудников. — Она вдруг обернулась к Нкоси: — И сейчас никого?

— Нет, капитан. Никого.

— Опасаетесь слежки? — поинтересовался Бонд.

— В ЮАР почти как в России, — ответила Йордан. — Прежний строй разрушен, полная свобода. Сюда стекаются все, кому охота озолотиться или поучаствовать в политике. Иногда законным путем, иногда незаконным.

— У нас тут говорят, — подхватил Нкоси, — «большие перспективы — сплошные детективы». Мы стараемся об этом не забывать и все время оглядываемся. Вам, коммандер, тоже советую. Определенно.

Глава 33

Центральный полицейский участок на Бейтенкант-стрит, в центре Кейптауна, больше походил на уютный отель, чем на государственное учреждение. Двухэтажный, из красного кирпича, с красной черепичной крышей, он выходил на широкий чистый проспект с зеленеющими пальмами и жакарандами.

Водитель высадил пассажиров у входа. Йордан с Нкоси вышли первыми и осмотрелись. Убедившись, что ни слежки, ни опасности нет, уорент-офицер махнул Бонду. Он последовал за ними внутрь, прихватив из багажника чемодан и ноутбук.

Войдя в участок, Бонд заморгал от удивления. Перед ним красовалась табличка с надписью: «Servamus et Servimus» — девизом Полицейской службы ЮАР. «Защищаем и служим».

Остановился же Бонд потому, что эти два слова странным образом напоминали имя Северана Хайдта.

Не дожидаясь лифта, Йордан стала подниматься на второй этаж по лестнице. В ее скромном кабинете все было уставлено книгами и специализированными журналами, на стенах висели современные карты Кейптауна и Западной Капской провинции. В отдельной раме красовалась большая карта восточного побережья Южной Африки стодвадцатилетней давности, показывающая провинцию Наталь с портом Дурбан и городом Ледисмит, зачем-то обведенным уже выцветающими чернилами. На севере располагались Зулуленд и Свазиленд.

Стол Йордан украшали фотографии в рамках. На одной стояли, взявшись за руки, светловолосый мужчина и темнокожая женщина, они же появлялись и на нескольких других снимках. Женщина отдаленно напоминала Йордан, и Бонд догадался, что это ее родители. Еще там были фотографии пожилой женщины в национальной африканской одежде и несколько снимков с запечатленными на них детьми. Вряд ли это дети Йордан, решил Бонд. Никаких семейных фотографий самой хозяйки кабинета не наблюдалось.

Бонд вспомнил, что она в разводе.

Еще на столе громоздились около пятидесяти папок. В полиции, как и в разведке, куда больше бумажной работы, чем стрельбы и всяких хитроумных штучек.

Несмотря на позднюю осень, на улице и в кабинете было тепло. Йордан сняла бордовый пиджак и повесила на крючок. Черная блузка оказалась с короткими рукавами, и Бонд заметил на внутренней стороне правого предплечья широкую полосу тонального крема. По Йордан не скажешь, что она любитель татуировок, но что еще можно замазывать косметикой на руке? Впрочем, нет, можно и другое: длинный и широкий шрам.

«„Золотой крест“ за отвагу…»

Бонд сел напротив стола рядом с Нкоси, который, расстегнув пиджак, выпрямился на стуле.

— Подполковник Таннер вам рассказал, зачем я здесь? — спросил Бонд сразу у обоих.

— Мы знаем только то, что вы охотитесь за Севераном Хайдтом по вопросу, связанному с государственной безопасностью.

Бонд изложил, что удалось узнать по «Инциденту-20» (он же план «Геенна») и надвигающейся пятничной катастрофе.

54